Новости
Сегодня прошел последний день общероссийского голосования по поправкам к Конституции, позволяющим Путину «обнулить» свои президентские сроки. Хотя многие противники поправок решили бойкотировать это голосование из-за его сомнительного правового статуса, независимые экзитполы показали, что в зависимости от региона голоса разделились либо поровну, либо даже в пользу противников поправок.
Работавшая на одном из московских участков волонтер Александра Архипова рассказала The Insider, как была реализована процедура плебисцита и как голосовавшие мотивировали свой выбор.
Я работала волонтёром и проводила экзитпол в Ново-Переделкино, и хочу поделиться не социологическими, но антропологическими наблюдениями.
Во-первых, расскажу о сути происходящего. У нас был вопрос о том, как люди отдельно оценивают обнуление. Очень многие из опрошенных отдельную поправку об обнулении не поддержали. При этом есть и группа отрицателей наличия такой поправки. Так, один мужчина лет шестидесяти яростно доказывал мне, что такой поправки в изменениях нет, её выдумали враги России, а Путин не может так себя вести. Другой мужчина сказал, что такой поправки нет, потом подумал и сказал, что она сформулирована по-другому и вообще такого не будет. Многие из тех, кто голосовал за поправки, говорили, что они против обнуления или им это безразлично. Потрясла женщина, которая голосовала ЗА, но Путина не любит за развал медицины и против обнуления выступает категорически. На вопрос, почему выразила свою волю именно так, страшно расстроилась.
Во-вторых, мы зафиксировали страх или стыд отвечать на вопросы о том, как человек проголосовал. Некоторые, отказываясь отвечать на вопрос «Как голосовали?» с криком «Не имеете право допрашивать меня!! Запишите что ДА!» стремительно убегали. В качестве виньетки: утром я сама забежала проголосовать на свой участок, и у двери парикмахерской встретила своего мастера. «Куда идёшь?», - спросила она. «Голосовать против!», - ответила. «Не боишься?».
В-третьих, я вижу некоторую зависимость между голосующими ЗА и их вниманием к призам. У урн раздавали «Миллион призов» и проводились какие-то другие лотереи. Я опрашивала людей метрах в тридцати от двери - за это время карточку с призом можно сунуть в карман, выбросить или начать открывать код на ней - вдруг ты выиграл? Те, кто во время опроса открывали код на лотерейном билете, в основном голосовали ЗА.
В-четвертых, для многих это стало не политическим выбором, а способом демонстрации лояльности или участием в ритуале. Такие люди фотографируются у входа в избирательный участок с лотерейными билетами или внутри него с бюллететями, а также напротив стендов «Наше решение». Они объясняли это тем, «чтобы дети запомнили, что мы им передадим».
Наконец, если голосует вся семья, то часто видно и слышно, кто ее возглавляет по политическим вопросам. Наблюдала сценку: спрашиваю у мужчины примерно 50 лет «Скажите, как вы проголосовали?». Мужчина: «Я...» И тут его перебивает спутница примерно того же возраста: «Петя, помнишь, МЫ ЖЕ ДОГОВАРИВАЛИСЬ, как ты голосуешь. Девушка, не видите что-ли, он голосовал ЗА»...
О том, как вбрасывают бюллетени, фальсифицируют списки и голосуют вместо несуществующих граждан, — в подборке The Insider.