Китай продолжает сохранять нейтралитет в контексте российского вторжения в Украину и даже подписывает ничем его не обязывающие договоры о дружбе с Россией, например вместе с Путиным осуждает расширение НАТО. Но экономическая политика для Китая приоритетнее внешней, поэтому эксперты уверены – между дипломтичекой поддержкой России и экономическими потерями Пекин выбирает не задумываясь.
После того как Запад ответил на вторжение в Украину жесткими санкциями, роль Китая, осторожно сохраняющего нейтралитет, сильно возросла. В середине марта дипломаты и лично президент США провели ряд встреч и переговоров с китайскими коллегами, чтобы убедиться, что военной поддержки российской агрессии с востока не последует — и как минимум не провалились: об отсутствии таких договоренностей заявили и Москва, и Пекин.
Официальную позицию Китая хорошо демонстрируют его голоса на Генеральной Ассамблее и в Совете Безопасности ООН: так, и 2 марта на голосовании за осуждение российского вторжения в Украину, и 24 марта на голосовании о гуманитарных последствиях российского вторжения, Китай воздержался от голоса — с одной стороны, не осудив напрямую Россию, но и не высказав прямой поддержки.
С одной стороны, Китай безусловно видит в России важного стратегического партнера и стремится активно показать это Москве. Еще в 2019 году Си Цзиньпин нескромно заявил, что Владимир Путин — его самый близкий друг, а Россия — самая посещаемая страна. А 4 февраля, всего за 20 дней до начала войны, во время посещения Владимиром Путиным Зимних Олимпийских игр, Россия и Китай торжественно подписали совместное заявление о «международных отношениях, вступающих в новую эпоху, и глобальном устойчивом развитии», в котором артикулируют взаимопонимание, общее целеполагание, и настрой на продолжение и укрепление двусторонних связей, сотрудничества, и прочего. Самым важным в этом заявлении, наверное, является совместное осуждение расширения НАТО, которое, якобы, живет «идеологизированными представлениями холодной войны» и подвергает опасности мир и стабильность в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
У этого есть, конечно, ряд объективных причин. Во-первых, Россия до сих пор является одним из двух крупнейших поставщиков нефти в КНР наряду с Саудовской Аравией — хотя после вторжения в Украину первое место Россия уступила. А нефть для Китая — критически важный ресурс. С 2017 года КНР обошла США как крупнейший импортер нефти, и исчезать с рынка в ближайшее время это топливо не планирует — его потребление подталкивается огромным потребительским спросом и крупнейшим в мире нефтеперерабатывающим сектором. Переориентирование на другие ресурсы или поставщиков нефти — дело не сиюминутное, поэтому сохранение Российских поставок для Китая сейчас очень важно.
Примерно то же самое касается российского газа. Россия — третий по размеру поставщик, и сотрудничество в этой области продолжает развиваться с каждый годом. Так, во время все того же визита Путина в Пекин 4 февраля, Газпром подписал очередной четвертьвековой контракт поставки газа в Китай при помощи запущенного в 2019 году газопровода «Сила Сибири», повышающий объемы экспорта почти на 25$.
При этом стратегическая роль России в китайской внешней политике вовсе не ограничивается энергетической безопасностью. Как можно заметить из совместного заявления двух держав, Китай видит Россию как партнера в соперничестве, если не противостоянии с «коллективным Западом», в том числе — военном. В ноябре 2021 года министры обороны России и Китая утвердили новую дорожную карту военного сотрудничества до 2025 года. Джуд Бланшетт, специалист по Китаю Центра Стратегических и Международных Исследований, считает, что Россия, в сущности — единственный военный и стратегический партнер КНР. «Еще до вторжения России в Украину, – пишет он, – Пекин привык видеть Москву как критического партнера в области безопасности в рамках своего нарастающего соперничества с Соединенными Штатами и их союзниками в Европе и Азии». Бланшетт считает, что несмотря на войну, «базовая формула стратегического партнерства России и Китая» осталась прежней.
Китай видит Россию как партнера в соперничестве, если не противостоянии с «коллективным Западом»
Более того, с этой точки зрения война в Украине могла бы теоретически стать точкой сближения для двух стран. Китай может видеть действия России как противостояние расширяющемуся влиянию США и их союзникам, а эта цель в глазах Пекина безусловно благородна. Влияние НАТО и их партнеров в соответствующих регионах: Европе и постсоветском пространстве для России и Азии (и совсем немного в Африке) для Китая примерно одинаково раздражают обе страны. «Основой китайско-российских отношений для Пекина является то, что обеим странам приходится сталкиваться с враждебностью с Запада, и вдвоем противостоять им будет легче, чем порознь», сказал в интервью The Guardian специалист по Китаю из института Брукингса Раян Хасс.
Но при этом важно понимать: это сотрудничество не безгранично и тем более не абсолютно. Так, Фу Ин, китайская дипломатка, бывшая вице-министр иностранных дел КНР и председатель Всекитайского собрания народных представителей, писала, что Москва и Пекин, хоть и близки, полноценными союзниками не являются. Например, она отмечала, что у двух стран принципиально различаются подходы к дипломатии и внешней политике в целом. Если Китай предпочитает осторожную, «реактивную» внешнюю политику, Россия часто выбирает «неожиданные политические маневры», они же — авантюры. Она также отмечает — неожиданно на фоне содержания недавнего совместного заявления России и Китая — что с точки зрения КНР на Россию, как и на США, до сих пор слишком сильно влияет Холодная Война и ее последствия. «Совершенно удивительно для многих в Китае то, что восприятия России и США до сих пор так сильно подвержены влиянию холодной войны», – пишет она.
Она также отмечает, что Россия как партнер важна для Китая не столько сама по себе, сколько как третья вершина треугольных отношений с США — и не как союзник «против» или член антиамериканского блока. Безусловно, российско-китайские отношения крепче и благополучнее китайско-американских и, тем более, российско-американских, но это должно делать их не приоритетом, а скорее моделью или примером. Такая позиция намекает: Китай вовсе не обязательно готов рисковать отношениями с одним партнером ради другого.
С точки зрения КНР на Россию, как и на США, до сих пор слишком сильно влияет холодная Война
А отношения с США и их партнерами для Китая, несмотря на все противоречия, чрезвычайно важны, и если бы кто-то решил прибегнуть к сравнению с Россией, результаты для нее были бы, скорее всего, неутешительные. Несмотря на растущее экономическое сотрудничество между Россией и КНР, отношения остаются очень неравными. В то время как для России Китай остается крупнейшим торговым партнером, значимость которого к тому же все увеличивается после аннексии Крыма и в рамках экономических санкций, на долю России во внешнем обороте Китая приходится значительно меньше — 19% против 2,7%. Вместе с тем, доля США в торговле Китая — в пять раз выше, и это не считая других западных и азиатских партнеров. Такая глубокая экономическая интеграция с Западом логично ставит китайскую экономику в более уязвимую позицию перед экономическими санкциями, и китайский рынок очень ярко это демонстрирует.
13 марта несколько западных СМИ поделились сообщениями о том, что российское правительство запросило у Пекина военную и экономическую помощь — а это почти наверняка, согласно многократным предупреждениям западных политиков, привело бы к экономическим мерам против Китая. На следующий день, 14 марта, китайский рынок акций потерпел крупнейший крах с 2008 года, и продолжает оставаться нестабильным с тех пор. Пекин среагировал на это очень быстро, заявив инвесторам, что планирует масштабную программу поддержки рынка, а так же, что экономическое благополучие Китая находится в приоритете — в том числе над внешнеполитическими событиями. Более того — и это, возможно, ярко показывает приоритеты китайской администрации — практически сразу после этого последовал ряд заявлений китайских политиков об исключительно конструктивной роли Китая в конфликте и его взгляде на санкции.
Возможно, самым важным и показательным из них является заявление полномочного посла КНР в Украине. На встрече с начальником военной администрации Козицким посол Фань Сяньжун заявил, что Китай поставит Украине гуманитарную помощь, а так же заверил, что Китай никогда не будет нападать на Украину и готов оказывать помощь, в том числе экономическую.
Посол КНР заявил, что Китай поставит Украине гуманитарную помощь и никогда не будет нападать на Украину
На следующий же день, министр иностранных дел Ван И в разговоре с испанским коллегой 15 марта заявил, что Китай не является стороной конфликта, уважает суверенитет и территориальную целостность всех стран — принципиальная позиция в Китайском внешнеполитическом дискурсе — а так же не хочет, чтобы его затронули санкции.
На все эти заявления рынок отреагировал положительно и немного отскочил обратно. И не только он — несколько дней назад президент США заявил, что рассчитывает, что значительной помощи России Китай не станет; о том же самом заявила министр финансов США Джанет Йеллен. С этим же соглашается ряд западных экспертов: вероятно, считают они, Китай не откажется от сотрудничества с Россией совсем, и тем более не присоединится к санкциям, но исходить будет из возможностей, оставленных западными санкциями. «Скорее всего, Китай будет поддерживать Россию финансово и торгово, но ровно настолько, насколько позволят западные санкции, – считает Марк Вильямс, главный экономист в области Азии в исследовательской фирме Capital Economics. – Крупный бизнес и правительство не станут рисковать дальнейшим ухудшением отношений с Западом». Главным приоритетом Китая остается сам Китай, считают они.
Раздел мнений внутри самого Китая касательно войны тоже остается нейтральным — нельзя сказать, что медиа или публичные лица единогласно высказываются в поддержку России. «Мы всегда склонялись в сторону России, но должен быть какой-то предел», – отмечает в интервью Financial Times Чжан Гуйхун, профессор международных отношений из Фуданьского Университета. – В международных отношениях есть два законных повода использовать военную силу: мандат совета безопасности ООН или самозащита. Несмотря на то, что Россия ощущала опасность, например, исходящую от расширения НАТО, эта опасность — потенциальная, а не прямая, и не дает повода для самозащиты».
Отдельно бросается в глаза выступление Ху Вэя, вице-председателя центра исследования государственной политики при Бюро советников Госсовета КНР, который призвал прекратить всяческую поддержку России из-за ее военного вторжения в Украину — отдаление от Путина и отказ от нейтралитета в этом случае помогли бы Китаю значительно улучшить отношения с западными партнерами, считает он.
Конечно, таких мнений не большинство; когда речь заходит об идеологической оценке конфликта, большая часть мейнстримных медиа и публицистов в той или иной мере оправдывают действия России — в основном смещая вину за происходящее на НАТО. Однако превалирующим подходом, кажется, остается сдержанный и китаецентричный — основным посылом остается конструктивная, нейтральная и открытая роль Китая, необходимость поддержки мирных переговоров и международного сотрудничества.
События последнего месяца для Китая стали одновременно и тестом на подготовленность внешней политики и дипломатии к шокам, и возможностью — «треугольник отношений» Китай-Россия-Запад, о котором писала Фу Ин, уже долго не будет прежним, и, поскольку отдавать приоритет одной из сторон Китай, кажется, не собирается, возможно, свои позиции в нем он укрепит на обеих.